Помпадур меняет любовь на политику - «Звезды»

По-французски её называли - marquise de Pompadour.

Но настоящее её имя было - Жанна-Антуанетта. Родилась Жанна-Антуанетта Пуассон 29 декабря 1721 года в Париже в семье скромного финансиста, относящегося к третьему сословью - Франсуа Пуассона.

Со временем ему удалось стать сначала приказчиком по распределению и снабжению зерном Марселя. Потом и Парижа.

Не удержавшись от соблазна разбогатеть мошенническим путём, Пуассон стал заключать фиктивные сделки. Начавшееся расследование раскрыло его афёры и его объявили должником на огромную по тем временам сумму в 232 000 ливров. Это примерно - около 300 миллионов рублей.

Пуассон, оставив жену с трёхлетней дочерью на руках на попечение своего знакомого защитника в суде (синдика) Ленормана де Турнема, сбежал.

Однако связь с семьёй он не прерывал, присылая жене письма.

Так он рекомендовал отдать пятилетнюю Жанну-Антуанетту на воспитание в монастырь урсулинок, где сестра её матери была монахиней.

Жена прислушалась к совету мужа, но сама не часто навещала дочь в монастыре.

В тоже время биографы Помпадур утверждают, что отличное образование, достойное аристократки, девочка получила благодаря Ленорману де Турнему, который стал ей приёмным отцом.

Вернувшаяся из монастыря Жанна на его деньги училась музыке, пению, танцам, рисованию. Она, пела, играла на сцене, декламировала.

Спустя много лет, став маркизой де Помпадур, Жанна в знак благодарности, даст Ленорману де Турнему должность главного за королевскими постройками.

Когда Жанна выросла, Ленорману де Турнем подыскал ей в женихи своего племянника и наследника, сына генерального казначея Шарля Гийома д’Этиоля (1717—1799), богатого владельца имения Этиоль неподалёку от Парижа.

В 19 лет 9 марта 1741 года юная девушка вышла за Шарля Гийома замуж. Венчание состоялось в парижской церкви Святого Евстафия.

Молодой супруг боготворил Жанну, но она не испытывала к нему ответных чувств.

Девушка никогда не забывала о сделанном ей в девятилетнем возрасте предсказании. Гадалка нагадала ей, что она станет любовницей короля и чуть ли не теневой королевой Франции.

Жанна фанатично верила в то, что свою любовь она отдаст Людовику, при этом понимая, что жениться на ней король не мог, так как уже был давно женат на дочери польского короля Марии Лещинской, которая была старше венценосного супруга на 7 лет. У пары было 10 детей. Постоянное рождение детей утомило королеву, и она поделилась с этим с подругами. Король узнал об этом и завёл целую кучу фавориток.

Мария Лещинская была оскорблена, но была вынуждена терпеть такое поведение мужа.

Жанна-Антуанетта забеременела почти сразу же после свадьбы. В конце декабря она родила мальчика, который, к сожалению, скончался через несколько недель. Последующие роды были неудачными.

Спустя 3 года, в августе 1744-го, Жанна родила дочь, которую назвали Александрина-Жанна д’Этьоль.

Муж баловал Жанну, дарил ей всевозможные подарки – драгоценности, дорогие наряды.

Муж Жанны не был красавцем, но он был богат и принадлежал к хорошей семье, что позволило ей попасть в мир высшего света, в который она так стремилась.

Имя и деньги мужа делали её желанной гостьей во многих знатных домах Парижа. И Жанна, не теряя времени начала медленно, но верно прокладывать себе дорогу в Версаль.

Узнав о том, что король охотится в Сенарском лесу, Жанна решила, что охота, обставленная в те времена, как театрализованное действо лучшее место для того, чтобы попасть на глаза любвеобильному Людовику XV. И она стала ездить туда на прогулки, надеясь на случайную встречу с монархом.

План этих, как бы случайных встреч разрабатывался друзьями будущей мадам Помпадур, её матерью и дядей Турнэмом.

Но, увы, вместо Людовика молодая женщина встретилась с его фавориткой герцогиней де Шатору. Та сразу же распознав в ней опасную конкурентку, запретила ей появляться в этих местах.

Это, скорее всего, огорчило Жанну, но вскоре по Парижу разнеслась весть о гибели герцогини де Шатору от пневмонии.
У мадам д’Этиоль появился отличный шанс и она его не упустила.

Трудно судить насколько была красива Жанна.

Её современники описывают внешность маркизы весьма противоречиво. От «…она была блондинкой со слишком бледным лицом, несколько полновата и довольно плохо сложена», до «…сущая красавица, с густыми и пышными волосами с каштановым отливом, имеющая идеальный овал лица, совершенной формы нос и рот, буквально созданный для поцелуев». Такая противоречивость говорит скорее в пользу «среднестатистической», нежели ослепительной внешности. На портретах кисти её современника Франсуа Буше маркиза выглядит восхитительно, однако она покровительствовала художнику, да и сама культура рококо предписывала художникам не достоверное изображении модели, а воплощение на полотне вечной молодости и красоты.

Так что мы не можем быть уверенными в достоверности облика маркизы, запечатлённого на холстах Буше.

Наверное, она не была классически красива, но её миловидность, молодость и живой ум, плюс деньги мужа сделали её известной в столичном обществе, с ней искал знакомства сам Вольтер.

Мужем своим Жанна интересовалась мало, весело проводя время в обществе блестящей молодёжи. Её приметил старый знакомый её родного отца банкир Жозеф Пари, В это время он после смерти кардинала Флёри искал возможность возвысится, и надеясь на помощь Жанны, он нашёл возможность устроить встречу молодой женщины с королём Людовиком XV, который всё ещё пребывал в печали из-за недавней потери фаворитки герцогини де Шатору.

В ночь с 25 на 26 февраля 1745 года в Версале, в Зеркальной галерее был дан тисовый бал-маскарад по случаю бракосочетания дофина. Было огромное количество приглашённых, придворные надели костюмы тисовых деревьев, звучала музыка, кружились танцы, вино лилось рекой. Вот на этот бал и была приглашена Жанна-Антуанетта с мужем. Молодая женщина была в костюме богини охоты.

На короле была маска.

Улучив момент, она как бы случайно столкнулась с королём. Заинтригованный Людовик предложил снять маски, но она вместо этого убежала, помахивая белым платочком. И вдруг она его обронила, король поднял и вернул платок молодой женщине.

Через несколько дней они вновь встретились на балу в столичной ратуше. Казалось, можно было порадоваться, но до Жанны дошли слухи, что король не верит в искренность её чувств. И тогда мадам д’Этиоль решила, во что бы то ни стало переубедить короля.

Приложив немало усилий, она добилась очередного свидания с Людовиком, и проявив недюжинные способности опытной актрисы, появилась перед королём в образе любящей женщины, которая вынуждена скрывать свою любовь к королю от ревнивого мужа, тайком пробираясь во дворец, чтобы увидеть Людовика.

Королю это понравилось, и всё-таки Жанне потребовалось полгода на то, чтобы король официально назвал её своей фавориткой и пожаловал ей титул маркизы де Помпадур. Произошло это в августе 1745 года. Жанне были так же подарены земли в области Лимузен, которые ежегодно приносили доход в 12 000 ливров, то есть около 7 миллионов современных рублей.

Муж был вынужден дать ей развод.

Фаворитка заняла в Версале несколько комнат, что были расположены прямо над королевскими покоями и соединялись с ними потайной лестницей.

Жанна сумела изучить характер тридцатипятилетнего Людовика и выявить его слабое место. Король вечно хандрил, скучал и жаждал развлечений.

Поэтому маркиза начала каждый вечер предлагать скучающему королю новое развлечение.

Монарх любил изящные искусства, и охотно общался с представленными ему фавориткой художниками, философами, литераторами - Монтескье, Вольтером, Фрагонаром, Бушардоном, Буше, Бюффоном.

Через год король подарил фаворитке участок Версальского парка площадью в 6 гектар, где был возведён скромный «эрмитаж». А спустя два года маркиза приобрела неподалёку усадебный дом Ла-Сель. У неё был целый штат фрейлин.

По отношению к королеве Марии Лещинской маркиза вела себя в отличие от всех прежних фавориток короля с первого момента подчёркнуто уважительно.

Современники говорили, что уважение, которое фаворитка испытывала и демонстрировала в отношении королевы было искренним.

Так ещё во время представление Жанны ко двору и королеве Марии Лещинской, она взволнованно пробормотала «Моё самое страстное желание, мадам, понравится вам».

Мадам же Помпадур не забывала напоминать королю о том, что он должен оказывать уважение королеве.

С подачи маркизы король пригласил королеву в Шуази, пообещав ей, что будет «хороший обед, вечерня и вечерняя молитва».

Этот визит в Шуазе состоялся через два месяца после представления мадам Помпадур в ноябре 1745 года и оставил у королевы самые добрые воспоминания.

В гостиной королеве предложили сесть, после обеда она не спешила уходить, разговаривая с мадам Помпадур.

По возвращению в Версаль королева была приятно удивлена, так как за время её путешествия в Фонтенбло, её апартаменты были убраны и отделаны заново. Спальня ярко сверкала обновлённой позолотой, стены были обтянуты гобеленом с изображением сцен на сюжеты из Священного писания. Кровать с колоннами преобразилась в кровать с балдахином из огненно-красной ткани.

Мадам Помпадур говорила госпоже де Люин, «если бы королева обращалась с ней плохо, она была бы очень огорчена, но не стала бы роптать», так что нет ничего
удивительного в том, что она использовала любую возможность, чтобы понравиться Марии Лещинской.

И королева, по словам современников, была чрезмерно снисходительна к фаворитке. Говорят, что Мария Лещинская как-то даже сказала, - раз уж королю непременно нужна любовница, пусть это лучше будет мадам де Помпадур, чем кто-нибудь другой.

Помпадур была довольна отношением к ней золовок короля и супруги дофина.

Вот только дофин не скрывал своего раздражения от самого факта её существования, считая, что одно присутствие фаворитки оскорбляет его мать. Он даже умудрился показать ей язык, когда по этикету должен был прикоснуться к ней щекой.
Но мадам Помпадур не жаловалась и относилась к нему снисходительно.

Дофин был набожным человеком и видел в любовнице короля только грешницу, он не понимал и не разделял снисходительности к ней своей матери.

В трудах историков XIX века нередко можно прочитать, что вместо развратного, ленивого, не отличавшегося большим умом Людовика страной в то время правила маркиза Помпадур.

Она на самом деле чувствовала себя королевой. Знатные сеньоры носили одежду её цветов, зелёный в Креси, красный в Белльвю. Чтобы не дать исчезнуть увядающей красоте маркиза искусно пользовалась гримом, носила самые шикарные наряды и украшения.

За двадцать лет при дворе она истратила на свои туалеты 350 035 ливров, ей принадлежало свыше трёхсот ювелирных изделий, в том числе бриллиантовое колье стоимостью 9359 франков.

Её именем назвали высокую причёску с валиком.

Но было одно – но. Жанна не была от природы страстной сексуальной львицей, скорее страдала от фригидности. Горничная и наперсница мадам де Помпадур госпожа дю Оссе писала с сочувствием о Помпадур: «мадам слишком холодна в любви».

Помпадур и сама признавалась в том, что она очень холодного темперамента. Король любовник не всегда считал нужным скрывать своё разочарование тем, что обладает «Ледяной статуей». Красивый чувственный король был уязвлён, обнаружив холодность фаворитки.

Для того чтобы как-то разбудить в себе страсть, она пила «шоколад с большой дозой ванили», шампанское, ела трюфели, супы с сельдереем.

Фрейлина супруги дофина госпожа де Бланка, дружившая с Помпадур, предостерегала её от вредности подобной «горячительной» диеты, но Помпадур, боясь потерять интерес короля, продолжала изводить себя и испортила своё здоровье.

У неё начались проблемы с лёгкими, позднее начал сильно дёргаться глаз.

Постепенно из-за ухудшения здоровья маркизы отношения её с королём свелись к своеобразной дружбе, и она уже не проводила ночи в спальне короля.

По совету врачей около 1750 года маркиза переехала из чердачных апартаментов в более просторные – выпросив домик в том же Версале, назвав это место «Олений парк».

В столице она заняла роскошный отель д’Эврё.

С этого времени в жизни Помпадур начался новый период.

Своего влияния на короля Помпадур не утратила. За продвижением по службе обращаться по-прежнему нужно к ней лично.

Она сделала Вольтера историографом и придворным камергером.

Пеклась о своих родственниках. Например, добилась должности и титула маркиза для брата.

Маркиза со временем не только освоила искусство политики, но и научилась избавляться от своих самых могущественных врагов.

Среди них были Ришелье, объявивший после возвращения с осады Генуи, что собирается «обойтись с Помпадур, как с девкой из оперы».

Был обижен на Помпадур и морской министр Франции Жан-Фредерик Фелиппо, граф де Морепа.

Король по-прежнему оставался любвеобильным, и ему постоянно требовалось нечто новое.

Чтобы угодить королю маркиза лично подбирала королю девушек для любовных утех, а происходило всё как раз в одной из комнат «Оленьего парка». Позже про «Олений парк» рассказывали даже то, что якобы маркиза обустроила там целый гарем, куда приезжал король и устраивал оргии.

К слову, если выходило так, что одна из девушек беременела от короля, то она получала приличную ренту. Большинство любовниц после расставания быстро отправляли замуж.

Что интересно, девушки сами хотели попасть в Олений парк. В основном это были красивые, молодые, но не блиставшие умом девицы.

Александрина-Жанна д’Этьоль дочь Маркизы де Помпадур, по словам современников, воспитывали, как принцессу в монастыре Успения.

К сожалению, единственная дочь Помпадур заболела 11 июня 1754 года и скончалась, девочке было четырнадцать лет.

Король сочувствовал Маркизе, но он не любил слёз и она их скрывала.

Маркиза попыталась найти утешение в религии.

Но с 1756 года, когда маркиза уже стала герцогиней, она увлеклась политикой.

Для начала Помпадур решила стать фрейлиной королевы. Но для этого нужно было, чтобы священник отпустил ей грехи. Добиться этого удалось не сразу, но всё-таки с 8 февраля 1756 года Помпадур стала фрейлиной королевы. В её обязанности входило сопровождение королевы в церкви и на официальных мероприятиях.

Не забывая о достижении своей цели, Помпадур выбирает нужных ей людей и начинает их продвигать.

В 1757 году пост министра иностранных дел она отдаёт кардинал Берни, который начал курс на военное сближение Франции с Австрией.

Но уже в 1758 между Берни и Помпадур произошла ссора и герцогиня сменила его на Этьена Франсуа де Шуазёль, герцога д’Амбуаз, того самого, что заявил: «После нас хоть потоп».

В итоге началась Семилетняя война, которая стала большим ударом по Франции и маркизе Помпадур лично.

Командующим Помпадур выдвинула герцога Ришельё, несмотря на его отвратительную репутацию. Франция потеряла почти все свои колонии, уступив Канаду Англии. Она уже не была ведущей державой Европы. Страна была истощена, экономика развалена.

Большая часть французов винила в обрушившихся на них несчастьях маркизу де Помпадур.

Фаворитка решила оставить столицу и уехать в свою резиденцию в Шуази.

Там у неё обострился давний туберкулёз, который при низком уровне тогдашней медицины, считался неизлечимым.

Король всё это время ухаживал за ней и надеялся на её выздоровление. И даже продолжал советоваться с Помпадур по политическим вопросам.

Почувствовав приближение конца, Помпадур решила вернуться в Версаль, чтобы умереть именно там. В то время смерть в Версале была дозволена только членам королевской семьи. Но Людовик позволил это своей фаворитке. Жанна вернулась во дворец и скончалась 15 апреля 1764 года.

Ей было всего 43 года.

15 апреля 1764 года королевский хронист записал: «Маркиза де Помпадур, придворная дама королевы, умерла около 7 часов вечера в личных покоях короля в возрасте 43 лет».

Готовясь к причастию, маркиза вспомнила о муже и послала за ним, но он, сказавшись больным, отказался приехать.

Прощание с маркизой состоялась в её версальском особняке.

В своём завещании де Помпадур попросила похоронить её рядом с дочерью Александриной в церкви Капуцинов.

Выполняя волю Помпадур, её похоронили рядом с матерью и дочерью в склепе монастыря капуцинок, который находился на месте Вандомской площади.

Людовик XV встретил смерть своей фаворитки словами: «Сегодня плохая погода для путешествия, маркиза». Он пережил её на 10 лет и не увидел кошмара революции.

Большим недостатком Помпадур была её недальновидность. Она в отличие от нашей императрицы Екатерины II или английской Елизаветы I не умела, смиряя свои личные чувства, выдвигать на значимые для государства должности пусть неудобных ей лично, но необходимых для блага государства людей.

К тому же де Помпадур была очень и очень расточительна. Для своих личных целей она использовала государственную казну.

Так для захоронения праха своей матери она купила место в монастыре капуцинов в Париже и приказала возвести там роскошный мавзолей.

Своих родственников и знакомых маркиза, а потом и герцогиня одаривала сверх всякой меры, раздавая им титулы, высокие награды, ставя их на значимые денежные должности, назначая им пожизненные ренты и выдавая их сестёр и дочерей за знатных и богатых вельмож, мужчинам находила богатых невест.

Маркиза обожала театральные постановки, праздники с грандиозными фейерверками, морем шампанского и дорогими яствами. Всё это требовало денег и ещё раз денег. В итоге было потрачено 4 000 000 ливров. Плюс к этому Маркиза занималась меценатством, беря на эти цели деньги ни из своего кармана, а из государственной казны. Подсчитано, что её меценатство обошлось государству в 8 000 000 ливров...

Но нельзя отрицать того, что Маркиза Помпадур была просвещённой женщиной. Сама она считала себя ученицей Вольтера. Многие его труды изданы благодаря маркизе.

Получив звание придворного камергера, Вольтер стал академиком и главным историком Франции.

Помпадур издавала пьесы Корнеля и книги Дидро. Для известного философа, механика и математика, члена Французской и
Петербургской Академий Жана д’Аламбера маркиза Помпадур выхлопотала пожизненную пенсию.

Маркиза покровительствовала учёным, писателям и поэтам. В её салоне блистали Шарль Дюкло, Бернар Фонтенель, Дени Дидро, Вольтер, Жорж Бюффон, Кенэ.

Маркиза спасла от нищеты старого Кребийона, предоставив ему должность библиотекаря. Она заступалась за энциклопедистов и за «Энциклопедию».

Помпадур активно поддерживала художников и скульпторов, выплачивая им пенсии и заказывая свои портреты.

Интересно, что маркиза внесла свой вклад и в изменение моды – она ввела в женский гардероб элементы мужской одежды.

Маркиза сыграла решающую роль в организации знаменитой Севрской фарфоровой мануфактуры. Именно Помпадур повелела создать фабрику в своём имении Севр, не уступавшую саксонской.

И действительно довольно скоро произведения Севра достигают такой высокой ценности, что им становится не страшно сравнение не только с саксонским, но и китайским фарфором.

Под её неусыпным надзором проводились эксперименты, в результате которых в только что построенных мастерских, был получен особый розовый цвет, названный «Rose Pompadour».

Маркиза сама продавала первую партию изделий из французского фарфора на организованной ею выставке в Версале. Распродажа проходила под лозунгом: «Если тот, у кого есть деньги, не покупает этот фарфор, он плохой гражданин своей
страны».

Маркиза возродила гобеленовую мануфактуру.

Её брат маркиз де Мариньи ведал всеми строительными работами, которые велись за казённый счёт. Под его руководством созданы ансамбли площади Людовика XV и военной школы на Марсовом поле, Малый Трианон, новое крыло резиденции в Фонтенбло, перестроен почти весь Компьенский дворец.

Сама Помпадур вела большие строительные работы в имениях и усадьбах, в том числе и дворце Бельвю.

Вольтер, подсмеивающийся над мещанскими манерами Помпадур, тем не менее, искренне восхищался ею.
Поэтому, наверное, французам не следует сбрасывать Помпадур с корабля современности, поблагодарив её за всё хорошее, что она сделала для Франции и по возможности, простив ей её ошибки и злоупотребления. Она всё ж таки в некотором роде была просто женщиной, заигравшейся любовью короля и заплатившей за это немалую цену.