Декастрация. Как Куба борется с наследием диктаторов - «Мнения»

Неделю спустя после массовых, самых крупных за шесть десятилетий протестов на Кубе власти провели в Гаване проправительственную демонстрацию. Президент и партийный руководитель страны Мигель Диас-Канель и Рауль Кастро шли во главе процессии в масках, а за ними маршировали тысячи человек, которые, как на похоронах несли в руках портреты Фиделя. Евгений Бай объясняет, чем могут закончиться протесты, что предпринимают в США и почему новой Белоруссией Куба точно не станет.

За годы революции Куба пережила как минимум два крупных протеста. Первый — в апреле 1980 года, когда группа граждан вторглась на автобусе на территорию посольства Перу. Они потребовали выезда из страны, и взбешенный Фидель выкрикнул тогда: «Пускай все, кому не нравится революция, убираются из страны!» В порт Мариэль, что к западу от Гаваны, устремились из Флориды сотни судов — от мелких катеров до яхт и барж. В США бежали около 130 тысяч человек, но хитрый Фидель придумал такой трюк: вместе с простыми кубинцами он приказал доставить в Мариэль из тюрем тысячи уголовников, которых также взяли на борт сердобольные спасатели Кубы от тирании. Впоследствии эти криминальные элементы доставили серьезные неприятности властям Флориды, устраивая бунты и поножовщину в центрах содержания беженцев.

Второй кризис, меньшего масштаба, разразился в 1994 году. Причиной новых протестов стали прежде всего экономические беды, свалившиеся на страну после прекращения массовых субсидий. Тогда Кастро повторил свой жест: «Пусть убираются!». Прямо с гаванской набережной Малекон многие кубинцы на самодельных утлых плотах пустились в опасное плавание, а всего беженцев было около 50 тысяч.

Кастро-старший, как считает проживающий в Майами кубинский писатель Алехандро Арменголь, обладал среди прочего талантом предвидеть момент, когда нация подходит к точке кипения, за которой начинался бунт, — и открывал клапан. Команданте охлаждал страсти и одновременно показывал кузькину мать дяде Сэму: «Будешь плохо себя вести, я затоплю Флориду миллионами беженцев».

Слабый президент

Нынешние власти такого дара лишены. Они не смогли предвидеть столь взрывного протеста по всей стране, агенты госбезопасности и партийная номенклатура проморгала его, хотя сигналы о стремительном росте недовольства начались еще в прошлом году, с ростом жертв пандемии, участившимися случаями многочасовых отключений и разыгравшейся инфляцией (по данным независимых экономистов, она составила в 2020 году 500%).

Разница в кризисах прошлых лет и нынешнего в том, что Мигель Диас-Канель не Фидель Кастро. Он лишен пассионарности и креативности кубинского кумира и по сути лишь выполняет те приказы, которые ему отдает «старая гвардия». В 1994 году Кастро неожиданно появился на Малеконе, и неизвестно откуда взявшаяся группа людей начала скандировать «Viva Fidel!». Сейчас, когда вся Кубы встала на дыбы, Диас-Канель вышел к народу, но его встретили холодно и настороженно. Да и что он мог предложить подданным, если надежд на быстрое улучшение ситуации нет никаких: экономика в глубокой яме из-за паралича туристической отрасли вследствие пандемии, Венесуэла, которая сама переживает коллапс уже не в состоянии помочь ничем, России и Китаю Куба не нужна.

Нынешний лидер — никто для кубинцев, и зовут его никак. А его телеобращение к сторонникам — «Боевой приказ отдан» — было воспринято как призыв к гражданской войне, и Диас-Канель потерял остатки легитимности. Но, как пишет Арменголь, нельзя винить лишь одного президента — над ним нависла карма всего многолетнего кастровского режима. Заменивший в 2016 году Фиделя на капитанского мостике Рауль Кастро после дикого волюнтаризма старшего брата попытался найти некий баланс между реформами и репрессиями. Но получилась некая копия режима бывшего диктатора Фульхенсио Батисты: смесь репрессий и фривольности, суеверий и хаоса, обнищания населения и растущей у номенклатуры тяги к роскоши.

Нынешний лидер — никто для кубинцев, и зовут его никак

И что же тогда остается делать преемнику Кастро? Неужели только репрессии? Ответ власти на массовый протест был жестким — по данным правозащитной организации Observatorio Cubano de Derechos Humanos, в стране было задержано или пропало без вести 590 человек. Один погиб в столкновениях с полицией. При этом через два дня после начала протестов правительство объявило об отмене пошлин на ввоз из-за рубежа продуктов и медикаментов. Теперь приезжающие на остров из США кубино-американцы не будут платить за ввозимые грузы и таким образом, может быть, накормят своих обнищавших сородичей.

Вероятно, Диас-Канель будет и дальше предпринимать шаги, чтобы хоть как-то облегчить бедственное положение кубинцев и не допустить, чтобы протест принял чисто антиправительственный характер. Хотя лозунги с требованием свободы и демократии, освобождения политзаключенных и демократических выборов уже превалируют. Главный из них — «Родина и жизнь», который противопоставлен кастровскому «Родина или смерть».

В том, что правительство сразу же попыталось немного сдать назад, главный редактор независимого кубинского интернет издания «14 с половиной» Йоанни Санчес видит страх и растерянность властей. «Теперь не мы, а они боятся нас», — говорит она.

Этот страх становится главным препятствием, почему Куба не станет Белоруссией. Зверские расправы с противниками режима, их пытки в тюрьмах исключены: за спиной Диаса-Канеля не стоит могущественная сила. И хотя Россия, Китай, Венесуэла, Аргентина и Мексика выразили свою солидарность с кубинским правительством, никакой реальной помощи они оказать не могут.

Куба не станет Белоруссией: за спиной Диаса-Канеля не стоит могущественная сила

Между спонтанными вспышками протеста времен Фиделя Кастро и нынешними есть и еще одно принципиальное различие. Несколько лет назад на острове появился интернет. Сначала его можно было ловить лишь в некоторых точках в больших городах, но сейчас он, хотя и достаточно медленный, доступен многим. Интернет и социальные сети сыграли огромную роль в том, что протест, по словам Санчес, «моментально разгорелся подобно сухой траве по всему острову». Власти поспешили заблокировать Facebook, Twitter, Telegram и WhatsApp, но в первый же день блокировок услугами сервиса по их обходу Psiphon воспользовался каждый десятый житель острова.

Американская рука

Возможностью предоставления кубинцам бесплатного интернета, чтобы те могли общаться и координировать протестные акции, озаботился и Вашингтон. Губернатору Флориды Рону де Сантису, например, пришло в голову, что кубинцам могут помочь обычные метеорологические шары с соответствующим оборудованием, которые будут облетать остров. Кто-то предлагает установить мощную антенну на крыше американского посольства в Гаване, кто-то — вообще на базе в Гуантанамо.

Противостояние между Кубой и США, как и в прежние времена, является одним из главных элементов картины. Джо Байден в первые месяцы своего президентства заявлял, что Куба не является для него приоритетом, однако бурные протесты на острове заставили его изменить эту позицию. Тем более, что на администрацию Байдена давит чрезвычайно активная кубинская диаспора, имеющая представителей в обеих палатах Конгресса. Поэтому на этой неделе у Белого дома прошли массовые митинги с требованием вмешаться и оказать помощь протестующим кубинцам. Мэр Майами Фрэнсис Суарес, например, предложил подвергнуть Кубу воздушным ударам. А один из кубинцев, проживающих в Бельгии, составил на сайте Change.org петицию с требованием начать военную интервенцию против Кубы, которую подписали уже 420 тысяч человек.

Разумеется, к таким идеям Байден абсолютно глух. Его главной головной болью была и остается угроза массового исхода кубинцев с острова.

Количество отчаявшихся людей, готовых броситься в море из-за голода и нищеты, вряд ли будет снижаться, считает Рамон Сауль Санчес, руководитель организации кубинской диаспоры Movimiento Democracia, но кубинские власти едва ли осмелятся открыть границы и использовать массовый исход, как это делал Фидель. Сейчас это будет воспринято Байденом как акт войны, учитывая тяжелую обстановку с беженцами на американо-мексиканской границе, и даже угрозы направить поток беженцев к берегам Флориды резко ужесточат политику США.

Кубинские власти обвиняют Вашингтон в том, что он не выполняет условия соглашения, заключенного еще при Рейгане, о предоставлении кубинцам до 20 тысяч иммиграционных виз в год. Однако на то есть причина: в 2017 году почти все консульские работники посольства США в Гаване вынуждены были покинуть кубинскую столицу. Причиной стало мистическое заболевание, выразившееся в постоянной головной боли, потери ориентации и частых обмороках, которое было названо «гаванским синдромом». Выдача виз прекратилась, кубинцам, которые получили право эмигрировать, было предложено лететь в Гайану и там обращаться в консульство США, но Гайана заявила протест, и 100 тысяч человек, подавших заявки, остались ни с чем.

Сейчас, как объявил высокопоставленный представитель администрации Байдена, президент распорядился увеличить число дипломатических работников в Гаване. Одновременно он поручил создать специальную группу, которая занялась бы анализом возможностей сохранения программы отправки переводов на остров кубино-американцами.

Откуда на Кубе деньги

Эта система переводов (в испанском — remesas) наряду с туризмом является одним их важнейших условий поддержания хоть на относительном плаву кубинской экономики. Вплоть до 2020 года она приносила Кубе $3,6 млрд ежегодно, но за неделю до последних президентских выборов Дональд Трамп запретил компании Western Union иметь дело со своим контрагентом на Кубе Fincimex. В Белом доме сочли, что она контролируется военными, на которых распространились санкции США. В результате все денежные переводы были приостановлены, что явилось серьезным ударом не столько по кубинскому правительству, сколько по рядовым гражданам. Средняя сумма переводов была скромной — $100–150, но она помогала выжить сотням тысяч семей, для которых это 5–7 средних месячных зарплат.

В результате прекращение отправок переводов и стало одной из причин драматического ухудшения положения кубинского населения, приведшего к взрыву. И, разумеется, это используют в своих пропагандистских целях кубинские власти. Как и десятилетия назад они обвиняют во всех бедах американское торгово-экономическое эмбарго, которую называют «блокадой».

Но о какой «блокаде» можно говорить, если Куба торгует с 70 государствами мира и одним из наиболее крупных партнеров для нее являются... США. В прошлом году страна получила из Америки продовольствия, на которое не распространяется эмбарго на $276 млн. А до начала пандемии только в 2019 году остров посетило 500 тысяч американских туристов.

Куба торгует с 70 странами, и США — один из главных партнеров

Что дальше?

Что же в результате может ждать Кубу в ближайшие годы?

Совершенно очевидно, что архаичная модель казарменного социализма на острове не рассыплется в одночасье. Стоит ждать длительных позиционных боев между отчаявшимся населением и властью, в которой после схода со сцены «старой гвардии» неизбежно усилится уже начавшееся брожение.

В стране нет организованной оппозиции, однако все активнее с требованием демократии стали выступать деятели культуры, имеющие серьезный авторитет в обществе. Их лидером стала группа Movimiento San Isidro, заявившая о себе в 2018 году. Молодые певцы, журналисты, ученые провели ряд крупных акций протеста, после которых о ней заговорили в мире. Президент Мигель Диас-Канель в Twitter назвал движение «империалистическим детищем, которое разрушает нашу культурную идентичность и пытается вновь подчинить страну США».

Однако в последнее время с требованием реформ начали выступать и вполне лояльные в прошлом певцы и музыканты. После бурных событий начала недели недоверие к власти стали высказывать музыканты известной в мире группы Van Van, гитаристы и певцы Лео Брауэр и Чучо Вальдес. А ведь последние, напоминает интернет-издание «14 с половиной», полностью оправдали расстрел в 2003 году трех молодых парней, которые пытались украсть паром, чтобы бежать в Америку.

Как долго продлится противостояние, никто предугадать не решается. «Это еще не конец революции, но уже начало конца, — говорит лидер Кубинского либерального союза Карлос Альберто Монтанер. — 62 года — это слишком большой срок для провалившегося политического эксперимента. И вопрос стоит даже не о том, что революция исчерпала себя, а о том, почему же она длилась так долго».