«В России ужаснее быть трансгендером или геем, чем преступником». ЛГБТ об антисемейном законопроекте Мизулиной - «Исповедь»

В сентябре депутаты Госдумы рассмотрят поправки, ужесточающие Семейный кодекс. Законопроект, в частности, предусматривает запрет на однополые браки и браки между людьми, сменившими пол, а также — на усыновление детей такими семьями. По замыслу автора поправок сенатора Еленой Мизулиной, люди, сделавшие трансгендерный переход, лишатся права получать новые свидетельства о рождении. Сейчас однополые браки, заключенные в других странах, в России должны признаваться, что позволяет геям и лесбиянкам реализовывать свои семейные права. Законопроект же окончательно поставит крест на законных отношениях для всех представителей ЛГБТ и людей, у которых в свидетельстве о рождении значился не тот пол, с которым они сейчас себя олицетворяют. Представители сообщества рассказали The Insider о том, как рассматриваемые поправки повлияют на их жизнь.

Эрика Аскарова, парикмахер и блогер, трансгендерная женщина

Трансгендерность — это такое состояние, когда пол твоего тела и твое внутреннее самоощущение своего пола находятся в конфликте. Я, мой муж и все мои трансгендерные друзья родились такими. Трансгендерных людей в мире меньше 1%, части из них вообще нет смысла раскрывать себя, и вы по ним никогда не догадаетесь.

У каждого трансгендерного человека есть свое понимание гармонии между внешним и внутренним, к которой они стремятся. Вопрос о том, когда ты себя почувствовал человеком другого пола, мне кажется некорректным. Для ответа на этот вопрос сначала нужно определить границы пола, в чем принципиальные отличия женщин и мужчин. Через изучение трансгендерных, гомосексуальных и интерсекс-людей можно приблизиться к этому пониманию. И уйти от разного рода гендерных стереотипов. Я с детства знала, что я женщина, вот и все. И это не зависело от того, как я выглядела, одевалась, как ко мне относились окружающие. Мне было это неважно. Есть люди, которым в принципе надоели гендерные рамки. Можно быть трансгендерным человеком и при этом быть довольным своей внешностью и телом.

Я в своем окружении не сталкиваюсь с хейтом. Меня уважают. Нельзя сказать, что мы с мужем сильно отличаемся от всех остальных людей — все чем-то отличаются друг от друга: внешностью, полом, расой, возрастом, как только не отличаются. И каждый по-своему уникален. У нас очень много друзей, коллег, клиентов. И к нам относятся как к обычным людям. Есть, конечно, негативные реакции в интернете по поводу нашего YouTube-канала, но на нашу жизнь это никак не влияет.

Мы с будущим мужем познакомились в Питере в августе 2019-го. Я приехала к подруге отдохнуть, посмотреть город. А мой муж приехал проходить психиатрическую комиссию, чтобы получить справку для коррекции пола. Я взяла у него интервью для своего канала. В процессе разговора мы так разоткровенничались, потом пошли гулять и вот так постепенно влюбились в друг друга. И через какое-то время он стал намекать, что из меня получится хорошая жена, мы стали обсуждать свадьбу. Нас еще стали подкалывать, что мы могли не менять документы — и так могли бы пожениться, и что у нас могут быть свои дети. Свадьба была в декабре в одном из самых красивых ЗАГСов Казани. У сотрудниц никаких вопросов не возникло. Там проходило параллельно около двадцати свадеб, и мы ничем не отличались от других пар.

Мы думали, что российские СМИ не будут писать о нашей свадьбе, потому что испугаются обвинений в пропаганде. Но одна из моих клиенток увидела наши свадебные сторис и поняла, что это яркая история. Она мне позвонила и сказала, что хочет написать про нас, а за ней еще множество журналистов. У нас не было цели кого-то раздражать, но и цели молчать тоже не было. Я считаю, что у нас есть такие же права, как и у всех остальных людей. К чему привела эта шумиха вокруг свадьбы? Мы стали популярнее и появилась монетизация на моем YouTube-канале, клиентов стало в два раза больше, появились полезные связи.

Когда мы только поженились, нам говорили, что какие-то консервативные деятели хотят писать заявление о том, что наша свадьба оскорбляет чьи-то там чувства. И что они хотят бороться за то, чтобы наш брак расторгли. Мы тогда с мужем обсудили этот момент и решили, что это не имеет для нас значения, так как мы любим друг друга не из-за того, что мы в браке.

Поправки Мизулиной меня не удивили, но стало очень грустно за наши знакомые пары, где один трансгендер, а другой нет. Взять например некоторых трансгендерных девушек, которые встречаются с парнями и хотят выйти замуж за них. Если информация о ее трансгендерности станет достоянием гласности, вопрос как отреагирует семья молодого человека. И это настоящая трагедия. Я думаю, что очень много трансгендерных людей переедет за границу, кто-то откажется от транс-перехода и будет страдать. И мне кажется, что эти поправки создадут обширную почву для коррупции. То есть будут платить сотрудникам ЗАГСа. чтобы они не смотрели на свидетельство о рождении. Подобные ксенофобные законы приводят к тому, что людям, отличающимся от большинства, еще сложнее принять себя. Люди все больше не любят себя, не принимают, закрываются от окружающих. В нашей стране гораздо ужаснее быть трансгендером или геем, чем преступником.

В России быть трансгендером или геем гораздо ужаснее, чем преступником

Мы с мужем не питаем иллюзий по поводу жизни в России, здесь давно борются с инакомыслием, свободой. Нас не устраивает экономическая ситуация, социальная… Мы бы не хотели здесь воспитывать своего ребенка. И мы думаем о том, чтобы уехать. Что можно сделать, чтобы поправки не приняли? Я на сайте Российской общественной инициативы подала заявку на создание петиции. Я считаю, что нужно говорить про ЛГБТ и показывать, что мы обычные люди. Я убеждена, что самые ярые гомофобы и трансфобы, ненавистники — это те, кто не может признать подобного в себе. Признать и принять. Про трансгендеров российское общество вообще мало что знает. Некоторые думают, что сделав трансгендерный переход, человек становится полностью идентичным мужчине или женщине, которые ничего не меняли. Просвещение на эту тему практически не ведется.

Я считаю, что тяжело в России жить всем. Качество жизни у большинства россиян низкое. Зарплаты для учителей и медперсонала — это издевательство. Куча коммунальных и жилищных проблем. Получается, что наши сенаторы сейчас специально сталкивают ЛГБТ-сообщество и российское общество. Жить сейчас всем тяжело, и законодатели хотят показать плохие — это геи и трансгендеры, мы с ними боремся, свое возмущение вы можете перенаправить на них. Но ведь в том, что у людей в подъездах нет ремонта, а политики летают в бизнес-классе, виновато не ЛГБТ-сообщество.

Игорь Кочетков, историк, правозащитник, гей

Многие ошибочно считают, что в России запрещены однополые браки. Ни в одном российском законе, ни в обновленной Конституции не написано, что однополые браки запрещены. Во-первых, невозможно запретить то, что уже существует. В России есть множество людей, которые живут в однополых браках. Это люди, которые заключили свои браки по законам зарубежных государств. Есть как минимум семь стран в мире, в которых российские граждане могут заключать однополые браки. А 158-я статья Семейного кодекса гласит, что в нашей стране признаются браки, заключенные по законам иностранных государств, если соблюдены условия 14-й статьи этого же кодекса — дееспособность, отсутствие действующего брака с другими людьми, отсутствие кровного родства и отношений «усыновитель/усыновленный». Следовательно, однополые браки признаются в России.

Это не значит, что вас приглашают в российский ЗАГС, дарят вам цветы и сертификат на квартиру. Это означает, что признаются те правовые последствия вашего брака, о которых вы сами заявите, например налоговые льготы. В июне я получил на своего супруга налоговый вычет, используя сертификат о браке, заключенном в США. Тем самым Федеральная налоговая служба признала мой брак с мужчиной. Мы заключили брак в 2017 году в Нью—Йорке и сразу стали обсуждать, как наш опыт можно использовать в России — либо для изменения отношения общества к однополым бракам, либо в изменении правового статуса однополых браков. До этого мы были в отношениях шесть лет. И поскольку я занимаюсь правозащитой, то и в случае с браком я увидел определенные возможности. Почитав законодательство, посоветовавшись с юристами на эту тему, мы пришли к выводу, что ничего нам не мешает это сделать.

Поправки Мизулиной предлагают дополнить 14 статью пунктом «разнополость», и тогда однополые браки формально перестанут признаваться в России. Почему это плохо для однополых пар — понятно. Почему это плохо и неправильно для нашей правовой системы в целом? Потому что это нарушение ч. 2 ст. 55 Конституции, в соответствии с которой в России не могут приниматься законы, которые лишают граждан их прав. У трансгендерных людей, как и у всех остальных российских граждан, есть право вступать в брак, и сейчас это право отнимают. Так что это антиконституционный законопроект. Эти поправки, направлены, как говорил Вацлав Гавел, против «интенции жизни». Наши сенаторы пытаются укоренить, укрепить некую «семью» в соответствии со своими частными представлениями. А в жизни обычных россиян представления о семейных отношениях совершенно иные.

Куда деть людей, которые уже живут в однополых браках? Вот что мне делать? Разводиться теперь? Потому что Елена Борисовна считает, что брак — это союз только между мужчиной и женщиной? Я не считаю, что должен свои личные отношения согласовывать с какими—то идеологическими предпочтениями. И все по той же Конституции у нас в стране не может быть обязательной идеологии. И важно развеять еще один миф, о том, что в обновленной Конституции запрещены однополые браки. Ничего подобного. Поправка, про которую все говорят, но никто ее не читал, она находится в главе Конституции про федеративное устройство и в ней говорится, что в ведение федерации и ее субъектов входит «укрепление традиционной семьи как союза мужчины и женщины». У государства сейчас такой приоритет провозглашается, но это не значит, что в России не может быть однополых браков. И российская Конституция не может отменить законодательство американского штата Нью—Йорк, в котором я заключил свой брак.

Традиционалистский дискурс госпожа Мизулина продвигает как минимум с 2013 года. Нужно это прежде всего ей лично, работу с хорошей зарплатой терять не хочется. Исходя из слов своих источников я понимаю, что многим в той же Госдуме эти предложения Мизулиной поперек горла. Если эти поправки будут приняты, важно понимать, что это отразится не только на ЛГБТ—сообществе. В этом законопроекте заложен очень опасный принцип. В пояснительной записке авторы говорят, что недостаток нынешнего семейного законодательства заключается в том, что семья в нем рассматривается как частное дело ее членов и закон защищает интересы отдельных членов семьи. А по мнению создателей этого законопроекта, семья — это не частное дело, а институт, который устанавливается государством в интересах общества. С точки зрения Всеобщей декларации прав человека, люди создают семью на основе добровольности и равноправия. Они основывают семью, они сами решают, какая это должна быть семья. А Елена Борисовна и другие авторы поправок считают, что нет, семья нужна для того, чтобы гарантировать политическую стабильность в стране и что государство должно за вас решать, какой может быть семья.

Мизулина почему-то считает, что семья нужна для того, чтобы гарантировать политическую стабильность в стране

Что могут сейчас сделать однополые семьи? Заявить о себе, чтобы стали понятны изменения, которые произошли в российском обществе. Чтобы стало понятно, что геи, лесбиянки, бисексуальные и трансгендерные люди — это не просто абстракция, это конкретные люди, граждане этой страны, у которых есть свои страхи, жизненные планы, которые теперь ставятся под вопрос. Пишите обращения в Госдуму. Скажите законодателям: «Ау, ребята, мы здесь!». Это бы сильно изменило ситуацию. Сегодняшний законопроект не нравится многим, кому предстоит принимать это решение. И в этом серьезное отличие от закона о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений. Есть реальный шанс не допустить принятия этих поправок. Вопрос о том, нужно ли легализовывать однополые браки, устарел. Этот вопрос больше не актуален. Однополые браки в мире легальны, и давайте перестанем делать вид, что мы живем на другой планете.

Антон, активист инициативной группы «Interseks.ru», интерсекс-человек

Я родился с синдромом Майера-Рокитанского-Кустера-Хаузера. У меня кариотип 46.XX, который в подавляющем большинстве случаев бывает у женщин, но при этом нет матки и влагалища. Это одна из интерсекс-вариаций— особенностей развития, при которой тело человека отличается от принятых стандартов мужской или женской физиологии. Существует около 40 подобных вариаций. Часть из них на хромосомном уровне, часть на гонадном, часть на генитальном, часть на гормональном. Часто про это узнают в подростковом возрасте, когда начинается половое созревание. У меня не начались менструации, и я пошел к врачу. Когда все выяснилось, я был очень рад. Лучше и нельзя было придумать, потому что я себя к тому моменту уже определял как мужчину. Стоит отметить, что большинство людей с синдромом МРКХ определяют себя как женщины. Я же никогда себя не ощущал женщиной, поэтому отсутствие полного полового созревания по женскому типу меня только радовало.

У родителей была полностью противоположной реакция. Они сильно расстроились, и мы эту тему после постановки диагноза больше никогда не обсуждали. Но они еще не знают про мой гендер, и на работе я ничего не рассказываю — не думаю, что это информация, которая всем нужна в повседневной жизни.

Я сталкивался с непониманием по поводу интерсекс-вариации со стороны врачей. Когда ты к ним приходишь, а они не знают, что это такое, и смотрят на тебя, как баран на новые ворота, не зная, что вообще делать. И мне приходилось сразу приходить с открытой на iPad «Википедией» и показывать, что это такое.

К врачам приходилось приходить с открытой на айпаде статьей «Википедии» об интерсекс-вариациях

Проблема с получением корректной медицинской помощи — одна из главных для интерсекс-людей. Сейчас в ряде случаев детям с интерсекс-вариациями делают принудительные операции. Например, рождается человек с гениталиями промежуточного типа, рекомендуется привести их к «норме» одного или второго пола. Это могут делать с новорожденными, не ориентируясь на то, какая гендерная идентичность будет для человека предпочитаемой. Другие проблемы связаны со сменой всех документов. Сейчас существует возможность сменить документы фактически по справке о трансгендерности, но для интерсекс-людей это не совсем корректно. Если врачи сами неверно определили пол за человека, почему он потом должен столько усилий прилагать, чтобы это исправить, по сути, прикидываться трансгендером, хотя таковым может не являться?

На мизулинские поправки я сначала особо не обратил внимания, не сразу понял всю серьезность ситуации. А когда началось обсуждение, юристы выдали свою экспертизу, до меня дошло, что это будет полный треш. Сейчас в законопроекте прописано, что людям вернут свидетельства о рождении к тому варианту, который у них был при рождении. В случае интерсекс-людей, которые уже изменили гендерный маркер в документах на предпочитаемый, им придется обратно менять документы с полом, к которому они никогда не принадлежали. И непонятно, какие у всего этого будут последствия. Мы что – должны будем аннулировать уже все заключенные ранее браки?

Сейчас мы пишем обращения в Госдуму, публично говорим, что это неправильно. Если этот законопроект примут, это приведет к росту суицидов среди интерсекс-людей. Также, скорее всего, врачи и родители будут вдвойне усерднее стараться привести ребенка к одному или второму полу во младенчестве и скрыть от него всю информацию о его теле. Для человека это обернётся огромной трагедией к моменту, когда он вырастет. Примут или не примут поправки, я не знаю, но надо бороться.

В августе правозащитная организация «Российская ЛГБТ-сеть» запустила кампанию #35минут. Если вы против гомофобных и трансфобных поправок Елены Мизулиной, вы можете зайти на сайт кампании и получить простые инструкции о том, как написать обращение в Госдуму.